- Немногочисленные военные преступники, которые были осуждены уже в мирное время за преступления, совершенные в Малом Тростенце, свидетельствуют о том, что персонал расстрельных команд здесь был суперинтернациональным: датчане, немцы, латыши, местные белорусы, все под немецким командованием, - отмечает Александр. - К месту расстрелов людей привозили на машинах по 50-60 человек, выводили по 5-10 человек.
Людям говорили, что их везут для работы в хозяйстве, но при выходе они видели лес, охрану, через которую и проходили на поляну. За день до этого на ней выкапывали ров шириной в два человеческих роста, перед которым стояло 10-15 человек с оружием. Когда люди понимали, что их ждет, то некоторые кидались на землю и их тащили до расстрельного рва, некоторые прыгали в него, родители пытались прикрыть детей своим телом… Достаточно примитивная организация расстрелов, увы, была эффективной и не оставляла шансов для побега и спасения. Не выжил никто.
Примерно в октябре 1943 года расстрелы здесь заканчиваются и начинается одна из секретнейших операций Третьего рейха. Ее задача - уничтожить следы преступлений. А точнее, сжечь трупы, чтобы ничего не свидетельствовало о том, что здесь совершалось. Сжигали трупы вместе с древесиной. Такие печи назывались киевскими, потому что команда, которая это организовывала, до этого была в Бабьем Яру. С трупов снимали золото, одежду и все, что могло иметь ценность в глазах нацистов.
Когда местные жители после освобождения этой территории показали членам чрезвычайной комиссии где проводились расстрелы, в местах захоронений экспертам работать было очень тяжело. От сотен тысяч убитых остались лишь кальцинированные мелкие кости…